«Не стала бы делить поэзию по признаку национальности. Какой в этом смысл? Есть люди, которые пишут на русском языке, есть те, кто пишет на хакасском или каком-то еще… Поэзия — она и есть поэзия. Я ее люблю». Так считает наша героиня, молодая поэтесса Полина КОНДАУРОВА. Творческие люди порывисты, эмоциональны, мечтательны и иногда эгоистичны. Но насколько этот образ подходит ей? Давайте узнаем.
— Полина, расскажи немного о себе: где родилась, училась, как увлеклась литературой?
— Родилась в маленьком городке Жигулевск, который находится на Волге. Мои родители познакомились в стройотряде, потом вместе поехали на родину отца, в Кызыл. Там я прожила до 17 лет, но каждое лето ездила на родную Волгу. Привыкла к таким перемещениям, и теперь тяжело дается оседлый образ жизни.
Выбор места учебы был отчасти продиктован этим же обстоятельством. Еще будучи школьницей, я год училась в УПК по направлению «Журналистика» в Туве. Писала статьи в местную газету. Думала после учебы поступать на журфак в Новосибирске, но успела разочароваться в этой профессии. Да и с городом мы не сдружились. Поэтому было решено ехать в Абакан. И вот это была любовь с первого взгляда! С тех пор, куда бы я ни уезжала, где бы ни жила, всегда возвращаюсь сюда и считаю этот город своей избранной родиной.
Что касается литературы… Я ею не увлекалась. Да и сейчас, пожалуй, не увлекаюсь. Много читала, это да. В любую свободную минуту, под партой на уроках, на переменах, за едой и ночью под одеялом с фонариком… Книги делали обычную скучную жизнь волшебной. Но я очень долго не видела никакой связи между тем, что читала я, и школьной литературой. Этот предмет просто легко давался: навыки быстрочтения, богатый словарный запас, фантазия и все такое… Сочинение написать — раз плюнуть, даже если произведение не прочла. А вот стихи… Вообще скукотища! Березки там, первый снег… Кому это интересно?! Но однажды мне дали задание написать реферат о по-эзии Тютчева. Зубрила «грозу в начале мая» и ничего интересного не ждала. Стала читать и не-ожиданно все поняла. Каждое слово, зачем оно, какие чувства пробуждает. Я видела мир насквозь, понимала, как он устроен, испытывала все чувства сразу! Никакая проза, никакой самый прекрасный роман не дает таких ощущений. Так и стала любить стихи.
— И поэтому решила поступать в литературный институт?
— Это моя вторая альма-матер, да. Но прежде чем поступить в Литературный институт имени А.М. Горького (ЛИТ), отучилась четыре с половиной года в Институте филологии в Университете им. Н.Ф. Катанова. Дело в том, что, когда еще училась в школе, в ЛИТ не принято было поступать сразу после нее. Нужно было поработать, поучиться где-то еще. К тому моменту, как решила послать работы в Москву, уже выпустила сборник стихов, опубликовала несколько статей и окончательно поняла, что не хочу становиться школьным учителем. Поэтому, когда пришло письмо, что мои творческие работы прошли конкурсный отбор, я, не задумываясь, бросила филфак и поехала в Москву.
— Расскажи о педагогах, которых считаешь авторитетами, теми, кто открыл для тебя что-то новое в литературе…
— Уже много лет хочу сказать спасибо моему преподавателю старославянского языка, Юрию Яковлевичу Бурмистровичу из Института филологии ХГУ. Это был один из величайших лингвистов среди тех, кого я знаю! Для него язык и его законы были как раскрытая книга, он работал с ними, как нейрохирург, и нас научил. После его занятий мы могли, просто взглянув на слово, проследить его происхождение, все его изменения, увидеть, как и почему они происходили. Юрий Яковлевич превратил для меня язык в прекрасное живое создание, в котором все процессы закономерны, естественны, гармоничны и идеальны, научил видеть, понимать и чувствовать работу этой сложнейшей системы.
А вообще все учителя являются для меня авторитетами. Но в особом ряду, конечно, стоят мастера — руководители творческих семинаров. У меня их было трое, и все они сыграли огромную роль в моей жизни и в становлении меня как автора. Я поступила в семинар Сергея Чупринина и Татьяны Бек. Но после смерти Татьяны Александровны Сергей Иванович отказался от преподавания, и наш семинар расформировали. Я заканчивала обучение уже в семинаре Евгения Юрьевича Сидорова.
— Когда все время находишься в литературной среде, читаешь произведения великих авторов, наверное, сложно выделить любимых?
— Почему? Люблю стихи позднего Георгия Иванова, из современников-поэтов — Тимура Кибирова. И Серебряный век, конечно, как же без него? Да и поэты-шестидесятники мне нравятся, и классики. Тютчев вот по-прежнему один из любимых поэтов. Сложно сказать… Я воспринимаю литературу и поэзию как нечто комплексное, из чего нельзя изымать кусочки. Достоевского предпочитаю Толстому, Чехова Тургеневу, Замятина Фадееву, а всем им в последнее время все чаще предпочитаю Акунина… Но все это части одного целого, части великой Литературы, которую я люблю.
Ах да, наряду с великой Литературой очень люблю хорошее фэнтези и классические детективы.
— Успела попутешествовать из одного вуза в другой. Неужели и с работой так же вышло?
— Да где только ни работала! Одно время училась очно и работала сразу редактором в издательстве, библиотекарем в общежитии и курьером… Было весело. После учебы продавала бухгалтерские продукты, бегала мерчендайзером — расставляла бутылки с минералкой (это уже в Санкт-Петербурге), операционистом, логистом, да много кем… По специальности работала мало. Мне проще, когда две эти области (работа и призвание) не пересекаются. Одно дело — зарабатывание денег на хлеб насущный и другое дело — творчество. Сейчас живу и работаю в Абакане. Москва — отличный город, но, опять же, не мой. Поэтому и не осталась там.
— Когда сама начала писать, и что натолкнуло?
— Несмотря на то, что я была активным и общительным ребенком, в подростковом возрасте резко и глубоко ушла в себя. Мир вокруг все меньше соответствовал книжным идеалам, не находила в нем для себя ничего интересного. Друзей тоже не было. Не получалось создать ту глубину человеческих отношений, которая мне требовалась. И тогда стала сочинять эти отношения, дружбу, любовь, жизнь… и записывать. Первые стихи появились только потому, что мои персонажи по сюжету должны были их сочинять. Так же, как в случае со школьной литературой, я очень долго не видела никакой связи между тем, что делаю я, и поэзией вообще. Пока не встретила человека, который сказал мне, что вообще-то то, что делаю я — это тоже поэзия. После такого открытия начала писать стихи осознанно. Мне тогда было около шестнадцати лет.
Пишу… Как душа потребует. Это не вопрос предпочтений. Просто в какой-то момент понимаешь, что тебе есть что сказать. И говоришь. Не люблю стихи о любви, хотя у меня они тоже есть. Моя дочка сейчас тоже пишет стихи и прозу, сценарии. Она похожа на меня в ее возрасте. Сочиняет свою жизнь.
— Как и у любого автора, в твоей жизни наверняка были фестивали, литературные конкурсы, встречи с мастерами слова… Что тебе особенно запомнилось?
— Астафьевская премия в 2009 году. Тогда она была международной. Я жила в Питере и приехала получать ее в Красноярск. Антон Нечаев — тогдашний куратор премии — встретил меня в аэропорту и поселил у себя вместе с лауреатом по прозе на все три дня. До сих пор с огромной теплотой вспоминаю их гостеприимный дом. Еще в Питере нравились всякие перфомансы, когда ты не просто читаешь, но еще и что-то там самовыражаешь лицом и пластикой, одеждой, гримом… Но это больше игра, сложно относиться к этому всерьез. Мне всегда казалось и сейчас кажется, что для понимания хороших стихов не требуется ничего, кроме самих стихов.
Что касается местных мероприятий… Сотрудничаю с Домом литераторов Хакасии.
— Многие, кто начинают писать, мечтают о славе, личных сборниках и т. д. Ты из их числа?
— Нет. Никогда не мечтала о таком. Оба моих сборника — это заслуга людей, которые любили меня, мои стихи и хотели их иметь под рукою в виде книжки. Либо считали, что они должны быть напечатаны в виде сборника. Я очень халатно отношусь к своей литературной деятельности. Даже не веду архив. Не могу точно сказать, в каких журналах меня печатали. Стихотворение перестает для меня существовать через пару недель после того, как оно написано, мне не интересна его судьба. Во всем процессе для меня важно сказать то, что требуется, и на этом все.
— Что посоветуешь тем, кто тоже хочет заняться литтворчеством?
— Раньше я бы много чего насоветовала… Но на данном жизненном этапе совет у меня только один: если вы пишете, хотите и дальше это делать и делать хорошо — как можно больше читайте. Соотношение количества и качества прочитанных вами книг и качества ваших собственных текстов прямо пропорционально.
Беседовала
Анастасия СПАЛЕВИЧ
Фото из личного архива Полины Кондауровой