Совсем недавно я кое-что понял. Меня буквально озарила эта мысль. И кажется, понимание это до конца мне еще не стало ясно, но попробую его додумать здесь. В общем, вдруг принял идею, что молодежь сейчас — моего возраста, от двадцати до тридцати лет — настолько миролюбива (не вся, но в большей части) и настолько творчески озарена, что, кажется, такого количества толковых молодых романтиков в стране не было уже тридцать, может даже сорок, лет. Минимум.
«Сохрани мою речь навсегда»
Транслируя сие озарение, начну с описания событий, ему предшествовавших. Около двух месяцев назад в честь 130-летия со дня рождения Осипа Мандельштама режиссер Рома Либеров и лидер группы «Сансара» Александр Гагарин выпустили музыкальный трибьют-альбом на стихи знаменитого поэта.
Там кто только их не исполняет: есть и глубоко уважаемые мной современные российские рэп-исполнители, и украинские певцы, которых знаю меньше, и совсем уж мне незнакомые, но, на первый взгляд, казавшиеся попсовыми иные творцы.
Этот коллективный креатив породил аж двадцать один трек. Среди которых мой фаворит — «Золотистого меда струя из бутылки текла», что исполнил Леонид Агутин. И вот это меня заинтересовало больше всего.
Даже не так, не только агутинская перепевка одного из самых лиричных стихотворений Мандельштама, а то, сколько ладных и разномастных звезд откликнулись на идею переосмыслить и переиграть творчество автора: Агутин — уж простите — старичок, а полно там и молодых. И я повторюсь, стилистически и музыкально каждое произведение поэта здесь интерпретируется совсем уж по-разному, и все они, как по мне, достойные и на века.
Вот я и задался вопросом: неужели этот музыкальный альбом — единственный повод хвалить интересы современной молодежи; единственный повод сказать, что современные лидеры музыкальных мнений в России, да и течения в любом искусстве сейчас, и прочее — это все абсолютная бестолковость, и мы просто деградируем по всем фронтам? И интересов у нас особо нет: имею в виду, и у исполнителей, и у слушателей, читателей, ну — всех…
Надеюсь, что это не так. И попробую разобрать теорию по полочкам.
В твоем возрасте мы были умнее…
Опять же, это избитое высказывание, надоевший пассаж у многих моих ровесников поперек горла стоит — надоел уже. Уделю немного ему внимания, а потом все главы здесь, надеюсь, дополнят друг друга, и мысль родится.
Да, с точки зрения классического историзма, «в твоем возрасте мы были умнее» — глупое высказывание. Конечно, древние греки, создавшие Афины, зародившие демократическое течение и развивающие риторику как науку, придумавшие геометрию и прочее — они гении, да. Но это кучка людей.
Кучка людей и в Российской империи умела читать и писать, а то время казалось для наших предков, да и для нас с точки зрения историзма — великим. Менделеев был один, а вот пьяных крестьян, торгующих своими женами — полно. Жили тогда сорок пять лет в среднем, а в двадцать пять уже у многих были внуки. Мне двадцать пять сейчас.
И, как я понял, тут все дело в выборке фактов. Опять же, кто возвел Рим? Это не один человек. Кто стену построил Великую Китайскую? Где рабочие? Ни песен о каждом из них, ни стихов нет. И армия Александра поименно нам неизвестна (хотя есть легенда, будто молодой царь знал их всех). Вот. Большинство всегда безмолвно и безвестно.
И если раньше, даже тридцать лет назад, пятнадцать лет назад, это самое большинство — оно все еще молчало, то сейчас средний человек (говорю о нашей стране) стал пользователем Интернета, а если думать, как американский психолог Абрахам Маслоу, на верхних частях пирамиды потребностей — признание и самовыражение, все они на этой ступени, раз стали что-то выкладывать в Интернет на радость зрителям. Те же самые ролики в «Тик-Ток», те же самые фотографии своего ужина.
Прогресс сейчас достиг такой высоты, что нижние части пирамиды нивелированы у большинства. Доступ к коммуникациям дает понять, что придурков в мире так-то много: не вымирают, да еще и вещают отовсюду.
Я — не свой отец
Юность моего отца пришлась на 90-е, а это, как известно (Не мне! Я родился в конце прошлого века.), время тяжелое, тупое, не прощающее многое. Отец у меня почти все это десятилетие провел на улице (то есть, не бомжевал, а гулял, отдыхал, кутил — как угодно). И даже когда родился я, может быть еще несколько лет первых, мрачно обалдевал он от наличия крохотного сына и продолжал кутить. И только потом, где-то к мо ему теперешнему возрасту, может даже позже, к двадцати семи — оклемался, когда мне было почти четыре.
Мне двадцать пять. Я же оклемался буквально вчера… Ладно, пошутил. Говорю о том, что мой собственный отец меня не понимает сейчас. Он, по своему обыкновению, трещит о том, что в моем возрасте у него уже был я. И у меня уже должен быть отпрыск. Иного он меня не принимает, потому и не знает, как со мной разговаривать на мои темы, и вот я одинок.
Не понимает до сих пор, что можно делать что-то другое, например писать тексты, а не обматывать медной проволокой двигатели машин и получать за это сливочное масло и колбасу вместо наличных. Не понимает, чем заняться парню в двадцать пять, кроме как зарабатыванием денег для семьи. А я знаю чем. Искусством.
И если прямо сейчас ему дать «Тик-Ток», избавить от финансового гнета ответственности перед его собственной семьей, в полной мере заинтересовать Интернетом, возможностью комментировать все и вся в сети, что у него вызовет эмоциональный отклик, знайте — в Интернете появится еще один глупец. А для меня Интернет уже иначе видится.
Вполне возможно, что именно наше поколение, которое родилось во второй половине девяностых — самое творчески озаренное и романтичное, что прямо сейчас живет на Земле. И да, учитывая специфику демографии, то есть количество жителей в стране, творцов сейчас априори больше, чем когда-либо. Хотя, возможно, кто-то с этим не согласится.
Моя теория — почему?
Почему именно это поколение? Почему большинство тех, кому сейчас от двадцати до тридцати — самые творческие и пылающие любовью к жизни? Например, потому что они не были в нужде девяностых, а родители у большинства из них, которые этот путь бартера и безденежья прошли, не хотят, чтобы такая же молодость была и у их детей. А если они не хотят, так и не будет.
Это поколение, коих хоть и затронула война, но косвенно. Поколение, у которого прошла вся сознательная жизнь при одной власти, но они, может отдаленно и с дымкой, все же помнят, что было когда-то иначе.
Поколение, которое прямо сейчас находится в сознательном возрасте, не ведется на постулат, что семья — превыше всего, и которым особо и делать нечего, кроме как творить сейчас. Это поколение способно бросить работу, от которой страдает; у них, как и у всех остальных, есть доступ в Интернет, но работают они в нем иначе, потому что давно в нем.
Именно это поколение — целевая аудитория интернет-сервисов, где публикуют статьи об искусстве, где ведутся беседы об истории всего на свете, и в формате, отличном от лекционного, а значит, более удобоваримом для нас, не любителей среднего образования. (Не спрашивайте, это так и есть: манера преподавания в нашей стране множеству из нас не по душе. Об этом можно тоже как-нибудь поговорить.)
Я только сейчас стал замечать, что появляется мода на настольные игры среди молодежи; развиваются сообщества, где делятся стихотворениями и прозой.
И сочинительство, уж простите меня, но, полагаю, оно становится снова модным только сейчас. Тот метамодерн, который на западе тридцать лет главенствует, начинает популяризироваться и у нас, а он — логическое продолжение нашего модерна, потому как постмодерн мы как-то профукали из-за советской цензуры.
И именно это поколение печатное слово у нас разовьет правильно.
Я думаю, что через десять лет, когда большинство из нас наконец начнут понимать жизнь по-настоящему (а не писать такие длинные тексты на темы, которые только-только появляются в наших головах и еще не переварены), мы займем свою нишу во всех областях российского искусства. И тогда, полагаю, настанет та самая революция в нем, новый виток.
И наконец придет мода на внутреннюю культуру людей, потому как — самое время.
А пока восхваление поэтических побед Мандельштама нашим молодым поколением мне видится первым шагом в этом направлении, который я заметил. И это круто.
Владислав КОНСТАНТИНОВ
Фото из открытых источников