На минувшей неделе в соседнем с нами Красноярском крае самой обсуждаемой темой стала газификация региона. Компания «Газпром» опубликовала интерактивную карту газификации страны на 2021–2025 год. Самое интересное, что вся интерактивность карты, как, впрочем, и планы по газификации, заканчиваются как раз на границе Красноярского края. Именно это и возмутило красноярцев: почему сотни километров газопровода обещают построить в соседних регионах, а край — просто белое пятно на этой замечательной карте?
Там, правда, под великим и могучим пятнищем Красноярского края есть еще два пятнышка поменьше — Хакасия и Тува, которым тоже не досталось внимания «Газпрома», но о них никто даже и не вспомнил. Они, кажется, и сами не обратили внимания на то, что в ближайшую пятилетку стопроцентно уже не попадают ни в какие планы по газификации. И если красноярцы, замученные режимом «черного неба», этим возмущены, то мы восприняли все довольно спокойно, видимо, потому что у нас ведь режим «черного неба» официально так и не объявляют.
И это странно, потому как для нас это даже не тема газификации, а уже больше экологии, здоровья и выживания.
Ежегодно с наступлением холодов Абакан каждый вечер и каждое утро накрывает смогом от выбросов печных труб. А если над городом установилась инверсия, то смог задерживается над столицей Хакасии несколько дней или даже недель. По-зимнему яркое голубое небо и слепящее в мороз солнце абаканцы редко могут увидеть над своим городом. Хотя стоит отъехать от него на несколько километров — и вот оно и небо, и солнце.
О том, чем мы здесь дышим, может рассказать любая домохозяйка, которая хотя бы раз в неделю протирает подоконники. Для этого не нужны дорогие исследования в каких-то лабораториях. Хотя власти региона и обещали, что в конце 2020 года у нас заработает мобильная лаборатория по мониторингу воздуха. Заработала лаборатория, или для этого у нас, как всегда, не хватает специалистов, неизвестно. Но результат нелабораторных исследований мы можем увидеть и без нее, он — на салфетке, которой протираются те самые подоконники.
А еще на окнах — в прямом смысле слова. Спросите у любой домохозяйки, насколько чаще в последние годы она стала стирать шторы и мыть окна — наверняка делает это уже не два раза в год, как раньше, к майским и ноябрьским праздникам. И все благодаря тому самому смогу, который как бы и есть, но официальные власти его как бы не видят, потому как специальная аппаратура, то ли по причине ее отсутствия, то ли по причине отсутствия специалистов, ее обслуживающих, никаких данных о нем не выдает.
О том, как будет решаться экологический вопрос в регионе, изрезанном угольными разрезами (а это тоже источник пусть не черного, но серого неба над Абаканом), написаны десятки документов, наговорены часы телевизионных дебатов. Однако выхлопа в виде чистого неба и чистого воздуха не ощущается.
Да, за последние лет двадцать в Абакане закрыли десятки внутриквартальных угольных котельных. В перспективе перестанут чадить трубами и населенные пункты вокруг Абакана, их планируют подключить к Абаканской ТЭЦ. Но станет ли меньше смога в самом Абакане и его окрестностях? Индивидуальное жилищное строительство, всплеску которого так радовались еще лет десять назад, эти сотни тысяч квадратных метров, под которые выделялись все новые и новые земли за пределами Абакана, ответили сотнями труб домашних котельных, в которых сжигается не всегда качественный уголь. Зато дым от него качественно затягивает небо над нашим городом.
Сегодня существует программа по подключению частного сектора к Абаканской ТЭЦ. В минувшем году даже проходила перепись желающих подключиться к этой трубе. Однако особого рвения у частников пока не наблюдается. Да и удовольствие это не из дешевых, потому как в уже отстроенном доме надо будет проводить серьезные работы по переустройству системы отопления.
Много рассуждают у нас в республике, в том числе на самом верху, и о переходе на электроотопление частных домов. Мол, у нас под боком такая ГЭС, а мы до сих пор топимся углем. И лично мне вот это самое удивление непонятно. Потому как кроме удивления каких-то других эмоций — я уже не говорю о действиях — не наблюдается. В свое время губернатор Алексей Лебедь хотел отстоять право Хакасии на Саяно-Шушенскую ГЭС. И затеял тяжбу с РАО «ЕЭС России». Да, Хакасия не смогла доказать свои права на этот кусок собственности, но Лебедь хотя бы попробовал что-то сделать. И, кстати, благодаря в том числе и этому в регионе пока еще удерживаются относительно низкие тарифы на электричество для населения. А что сделали те, кто сегодня вот уже который год рассуждает о том, что у нас под боком «такая ГЭС», а мы топимся углем?
Мы, кстати, топились электричеством, правда, до тех пор, когда его можно было, мягко говоря, брать на безвозмездной основе. Когда энергетики навели порядок в своих сетях, воровать электричество стало совсем уже невыгодно, и столицу Хакасии медленно, но верно стало накрывать смогом от печных труб.
Газификация, о которой также много говорили, похоже, тоже теперь не наш вариант. Судя по карте «Газпрома», нас она в ближайшей обозримой перспективе благополучно минует.
Но почему?
Почему граничащая с нами Республика Алтай включена в программу развития газоснабжения и газификации? Там уже сейчас средний уровень газификации 6,2 процента. А в 2021–2025 годах «Газпром» планирует направить в республику почти пять миллиардов рублей. Будут построены сотни километров газопроводов и тем самым созданы условия для газификации 13 населенных пунктов, а также 13 жилых микрорайонов города Горно-Алтайска. По итогам реализации новой пятилетней программы уровень газификации региона вырастет почти в 4 раза — это все официальные данные.
Кемеровская область, эта угольная кладовая страны, в программу развития газоснабжения и газификации вошла еще в 2006 году. И никто ведь тогда там не говорил, что у нас есть свой уголь, им и топиться будем. Его, кстати, в Кузбассе добывают гораздо больше, чем в Хакасии, но «Газпром» зашел в регион еще 15 лет назад. И вот вам ближайшая перспектива Кузбасса: в 2021–2025 годах «Газпром» в рамках программы газификации планирует направить в регион почти три миллиарда рублей. Это в 8 раз больше, чем в предыдущую пятилетку. Будут созданы условия для газификации 23 населенных пунктов. А также города Прокопьевска, куда природный газ придет впервые. И, заметьте, Прокопьевск — это, по сути, столица угольного Кузбасса. Но его между тем переводят на газ!
Что не так у нас? Чем мы занимались все эти 15 лет?
А у нас, как всегда, свои шишки в лесу. Мы делали ставку на развитие собственной газо-нефтедобычи! Вот такая мы великая республика.
В 2010 году в Хакасии вдруг вспомнили, что у нас есть свое, Новомихайловское, месторождение газа, его обнаружили еще в начале пятидесятых годов прошлого века. Тут же было объявлено, что это весьма выгодный для региона проект, инвестиции в который составят 456 млн долларов, об этом сообщала пресс-служба Правительства РХ. Лицензию на разработку месторождения приобрела одна томская компания, обещавшая вложить 172 миллиона долларов в этот проект. Его реализацию обещали начать в 2010 году, с выходом на полную мощность к началу 2019 года.
Однако, сами знаете: обещать — не значит жениться, и далее, по давно оправдавшей себя в Хакасии практике, у нас пошли разговоры.
В 2011 году глава республики Виктор Зимин заявил, что «поручил создать рабочую группу с участием всех заинтересованных сторон, которая уже в ближайшее время начнет серьезно прорабатывать и просчитывать все детали». По его оценкам, инвестиционный прогноз затрат на исследования и добычу газа на ближайшие годы должен был составить около 5 миллиардов рублей. И, по версии властей от 2011 года, таким образом Хакасия обеспечивала газом уже к концу текущего десятилетия не только себя, но и часть соседнего региона.
Цитата: «Это очень серьезный и масштабный проект, и преимущества его реализации для республики очевидны. Это не только газификация Хакасии и юга Красноярского края, но и дополнительные поступления в республиканский бюджет, создание новых производств и рабочих мест», — говорил тогда Виктор Зимин.
В ноябре 2012 года глава Хакасии определил общие запасы газа в республике в объеме более 100 млрд кубометров. Только на Новомихайловском нефтегазовом месторождении, по его словам, — от 23 до 40 млрд кубометров газа.
Не могу не вспомнить и слова тогдашнего министра регионального развития РХ и нынешнего сидельца за получение взятки Сергея Новикова: «Для экономики республики собственный газ — это большой плюс. Мы планируем за счет собственной добычи газифицировать жилой сектор, ЖКХ и все предприятия, которые работают в нашем регионе».
А вот еще кое-что из тогдашних правительственных обещалок, они датируются 2013 годом. Это:
— снабжение газом крупных промышленных предприятий;
— создание предприятий по нефтегазопереработке;
— создание топливно-заправочного комплекса в аэропорту «Абакан»;
— развитие сети АЗС и нефтехранилищ на территории республики.
Десятилетие уже год, как закончилось. Нью-Васюков из Хакасии не получилось. О Новомихайловском природном место рождении газа поговорили и через какое-то время благополучно забыли. К 2016 году о несметных богатствах газового месторождения в Хакасии, о чем так долго и радостно кричали чиновники с самых высоких трибун, как по команде, говорить перестали. Сколько было освоено на этом денег — история умалчивает. Но по итогу Хакасия не только не получила газ к 2020 году, она, кажется, осталась без него еще на одно десятилетие.
Не проще ли было просто подготовить необходимые документы для вступления в программу развития газоснабжения и газификации?
Видимо, нет!
Алексей КИРИЧЕНКО
А вы об этом знали?
Новомихайловское месторождение газа в Алтайском районе РХ было выставлено на аукцион в 2006 году. Право пользования недрами с целью изучения, разведки и добычи углеводородного сырья получило ООО «Прогресс-С» из Томска. В 2008 году работы по бурению были приостановлены в связи с экономическим кризисом.
В 2014 году работы на Новомихайловском месторождении не проводились. Разработчики сдали геологический отчет, попытались защитить запасы. Но учитывая, что пробурена только одна скважина (стоимость работ оценена в 700 млн руб.), запасы месторождения не были приняты. На 2015 год планировалось глубокое бурение второй скважины. Но из-за экономического кризиса работы на скважине больше не проводились.