«Если хочешь быть здоров, постарайся позабыть про докторов» — фраза, как модно сейчас говорить, конечно же, вырванная из контекста старой советской песенки. И нет в ней всего лишь самого первого слова — «закаляйся»! Но как кардинально меняется смысл, вложенный автором в эти строки, пусть далее, собственно, все уже идет непосредственно по тексту этой самой, вырванной из контекста, фразы.
Однако именно эта — без первого слова — фраза скоро, кажется, станет самым популярным методом лечения на бескрайних просторах матушки-России. Потому как другие россиянам, живущим в отдаленных городах и весях, могут стать просто недоступными. Они и сейчас ими не слишком-то избалованы.
В 1947 году советский поэт Василий Лебедев-Кумач написал вышеупомянутое стихотворение «Закаляйся!», которое позже стало саунд-треком к знаменитому фильму «Вратарь». И вот 73 года спустя эта песня имеет все шансы стать гимном современного российского здравоохранения. Потому как, похоже, заложенную именно в ней аксиому теперь берут на вооружение некоторые чиновники от здравоохранения, сравнивая больницы с гипермаркетами, высчитывая, насколько рентабельно содержать такой гипермаркет-больницу в том или ином населенном пункте.
К несчастью, я ничего не придумываю. Именно такие параллели между торговлей и медициной провела накануне министр здравоохранения Забайкальского края Анна Шангина. По ее мнению, лечить селян «нерентабельно». Об этом она, ничего не стесняясь, честно заявила им прямо глядя в глаза.
Дело было так. 4 января чиновница провела встречу с жителями поселка Харагун, где краевые власти решили перепрофилировать участковую больницу во врачебную амбулаторию, закрыв при этом круглосуточный стационар на восемь (!) коек. Вместо него будет открыт дневной стационар на 15 коек. Это вызвано экономией и долгами, в которых «увязла» больница. Выход был найден в том, чтобы «в целях экономии» отдельно стоящее здание поликлиники передать муниципалитету. Сама же поликлиника переедет в основное помещение, где и размещался стационар.
Недовольным этим решением жителям поселка Анна Шангина пыталась рассказать о трудностях, переживаемых системой здравоохранения, о том, что в настоящий момент больнице «нужно выжить», а сделать это можно, в том числе, сэкономив на ночевке и питании больных. Пыталась привести доступные для селян примеры, спрашивая у них, почему в их поселке нет гипермаркета. И сама же на вопрос отвечала: потому что нерентабельно его здесь открывать. Мол, то же самое и с больницей. Содержать ее в поселке тоже нерентабельно!
Я не знаю, где и чему училась эта чиновница, если вам это интересно, можете сами погуглить, но выходить с такими аргументами к людям, которые болеют и умирают вне зависимости от рентабельности того или иного медицинского учреждения — это верх цинизма. Вполне понятно, что присутствовавшие на встрече поселяне от таких доводов взревели, на что министр заявила: «Переночевать и поесть вы сюда приходите, я так понимаю».
Кстати, стыдить людей за то, что им дома есть нечего — это, по меньшей мере, неприлично.
И, да, если следовать логике чиновницы, то значит, когда человека определяют на больничную койку, это делают не потому, что без своевременной и круглосуточной медицинской помощи он может умереть, а только для того, чтобы подкормить его и определить на ночлег. Помните присказку? Дайте воды напиться, а то так есть хочется, что переночевать негде.
Можно, конечно, углубить и расширить формулировку чиновницы, так сказать, вырвав (как вы уже знаете, мы это умеем делать) ее из контекста. Пожалуйста, читайте! Бедность в регионе достигла такого уровня, что местные жители приходят в больницу для того, чтобы поесть и переночевать, — такой вывод сделала после встречи с жителями поселка Харагун министр здравоохранения Забайкальского края Анна Шангина.
Впрочем, даже ничего не вырывая из контекста, понятно, что живем мы, к сожалению, и не здорово, и не богато. Когда страна начинает экономить на самом необходимом, другие выводы, даже если и захочешь, то надо быть пропагандистом уровня Соловьева, чтобы их сделать.
Больница в Харагуне, может, и вылезет из долгов, но выкарабкаются ли из своих хворей люди, которым всю их сознательную жизнь обещали бесплатную медицинскую помощь, на деле же при любом удобном случае ее оптимизируют, выдавливая слабых здоровьем к платным докторам. Захочешь жить — заплатишь. Нет — государство гарантирует тебе бесплатное местечко под могилку. К счастью, не все кладбища у нас еще Новодевичьи.
А еще от щедрости своей выдаст на погребение что-то около восьми тысяч рублей (в нашем регионе). На это твои родственники должны будут и гробик заказать, и на тот свет тебя достойно отправить, ну и могильщикам заплатить.
При этом всю свою сознательную жизнь я плачу своему родному государству подоходный налог, чтобы мне жилось комфортно и уютно. Оплачиваю тепло, свет, коммунальные услуги, газ (даже если им не пользуюсь). Капитальный ремонт (после которого сразу же приходится делать новый — уже самому и за свой счет). Вкидываюсь в вывоз мусора (даже если я его не успеваю и накопить).
Кстати, о мусоре. Моя матушка живет в поселке в ста километрах от Абакана. И ежемесячно платит мусорной компании более ста рублей за вывоз мусора. Точно так же и ее соседи, только они — больше, потому что живут большими семьями. Но какой может быть в деревне мусор, если зола от дров идет на удобрение огорода, многое просто сжигается в печах тех же домов и бань. Хлам утилизируется. Раньше мы устраивали на улице субботники. Договаривались, что в определенный день приедет трактор с телегой, куда мы сами соберем весь мусор, и не только со дворов, но и с улицы (следить за порядком на которой — обязанность, вроде как, муниципалитета) и сами вывезем его на законно действовавшую за пределами поселка свалку. И эта самостоятельность обходилась нам гораздо дешевле!
Но государство свалки пару лет назад оптимизировало. У нас в поселке ее вообще не стало, ближайшая за 70 километров, где-то под Минусинском. Думаете, стало меньше мусора в округе? Денег в карманах — да. А куч мусора там, где на бумаге свалки нет, стало больше.
А еще всю мою сознательную трудовую деятельность учреждение, в котором я работаю, отчисляет государству фактически с моей зарплаты (помимо подоходного) еще 30,2% налогов. В том числе и на якобы бесплатную медицину. А еще — на будущую пенсию, до которой и раньше-то не все доживали, а после нововведений шансы дожить еще больше уменьшились.
И вот у меня вопрос. Если у меня есть кредит и я вдруг скоропостижно, ну или каким-либо другим образом, скончаюсь, то этот кредит государству обязаны будут возместить вступившие в наследование моим имуществом родственники? Либо же оно само себе его возместит, изъяв что-то из того, что «было нажито непосильным трудом»?
А вот ту пенсию, до которой я (не дай бог!) не дожил, но на которую мое предприятие ежемесячно отчисляет Пенсионному фонду 22 процента, оно почему-то не хочет выплачивать моим не помнящим себя от горя родственникам.
Подобных абсурдных аналогий, к сожалению, приводить можно много. Но я, пожалуй, вернусь к медицине.
Реформа здравоохранения, которую начали претворять в жизнь в 2010 году, подразумевала в числе прочего оптимизацию расходов за счет закрытия неэффективных больниц. К чему это привело. Хакасское отделение КПРФ на днях поделилось любопытной статистикой. Согласно приведенным данным, в 2000 году в Хакасии было 68 больниц, 6 336 больничных коек. Через 17 лет, в 2017 году, в республике осталось 26 медучреждений и 3 855 больничных коек.
Теперь понятно, почему во время пика второй волны скорые гоняли по Хакасии, не зная, куда притулить оказавшегося у них в машине больного?
Еще вопросы есть?
А министр здравоохранения Забайкальского края Анна Шангина извинилась за свое высказывание во время встречи с жителями поселка Харагун. Об этом в понедельник, 11 января, сообщили в пресс-службе регионального Минздрава.
Как говорится, конфликт исчерпан…
Ну а вы, дорогие наши читатели, все-таки на всякий случай закаляйтесь! И (извините за опять вырванную из контекста фразу) помните, что от болезней всегда и бесплатно помогают нам лишь солнце, воздух и вода!
Хотя нет, за воду уже приходится платить.
Алексей КИРИЧЕНКО
Фото из открытых источников